- Марина, сейчас, пока вас ждала около Школы-студии МХАТ, наблюдала интересную сцену. Стайка девчонок-студенток очень нелицеприятно обсуждала свою молодую коллегу, которая уже начала сниматься в сериалах…

- Да, у студентов это есть, особенно у девочек. Они не понимают, что завидовать чьему-то успеху глупо, так как жизнь очень длинная. Можно ярко вспыхнуть, а потом исчезнуть навсегда. В юности кажется, что сейчас тебе повезло и так будет всю жизнь. А вот кому-то там не везет, не везет, он так и пробудет в "середничках". Но все может сложиться совсем иначе. По молодости кажется: "Ой, дали роль. Как хорошо!" Но это не значит, что ты ее сыграешь. То, что ты текст произнесешь, - понятно, а вот  сможешь ли ты что-то новое сделать, сказать?

- Начинающий артист вообще в состоянии понять, что он чего-то не может сыграть, что ему что-то не по силам?

- Нет, в молодости кажется, что ты можешь все. Молодость - более наглая (Улыбается), более отчаянная пора. Я, например, когда вижу хорошие работы, думаю: "Как же замечательно сыграно!" Сейчас у меня нет зависти, а в юности я бы точно подумала: "Я сыграла бы лучше!" Это правда. Знаете, есть такая шутка: на первом курсе все народные артисты, на втором - заслуженные и так далее. А к окончанию вуза - уже просто…

-  …"школяры".

- Конечно. Когда человек поступает, он думает, что только у него будет все самое лучшее. Высшего сорта. А это не так.

- Вы, кстати, легко поступили? И сразу в ГИТИС пришли или еще куда-то пробовались?
- Ой, нельзя сказать, что легко. Я бы, наверное, вообще не поступила, если бы не Олег Павлович. Думаю, что это была судьба. Поступала в "Щуку" и дошла до третьего тура, но завалилась. Поступала еще куда-то - но "валилась" везде.

- "Валились" в основном на третьем, творческом, туре?

- Нет. При поступлении в ГИТИС провалилась на первом прослушивании. Помню, что я ждала часов пять на улице, а там даже не было лавочек, где можно было бы присесть. Я была в последней десятке - или пятерке, не помню. Когда мы вошли, нам педагог стал говорить: мол, какие же все "малоодаренные люди", "лезут в театр" и т. д.

- Вылил на вас все, что скопилось у него за целый день…

- Да. У меня и так настроение уже оставляло желать лучшего, а тут еще он со своими претензиями… В общем, читала я просто отвратительно. И с этой первой консультации слетела. А в ГИТИС поступила случайно, можно сказать. Олег Павлович делал добор студентов, так как после первого курса разогнал почти всех. Мы никаких туров не проходили. Собралась группа молодых людей и упросила Олега Павловича их послушать. Он преподавал тогда на заочном, так как на очном ему не разрешили - якобы он плохо на молодежь влиял. (Смеется.) Он нас прослушал и нескольких человек взял на второй заочный курс. В том числе и меня.

- А что вы ему читали?

- Монолог Ирины из "Трех сестер", монолог Зои Космодемьянской - момент, когда ее ведут на казнь, и басню какую-то. Еще я пела и танцевала кадриль. (Смеется.) Без аккомпанемента.

- Олег Павлович вам не говорил, почему он вас взял?

- За энергетику, я думаю. Я стала ему говорить, что "только у вас мечтала учиться" - и так далее. И это было чистой правдой. Я знала о его студии, была на спектаклях, читала очень много публикаций. И действительно мечтала учиться только у него. Хотя, конечно, если бы он меня не взял, а взяли в другое место, пошла бы туда. Вот так и поступила. А сниматься в кино начала где-то на третьем курсе.

- Первый фильм - "Валентин и Валентина"?

- Да, но тогда у меня было сразу несколько интересных предложений. И была уже настолько избалована, что, когда мне прислали сценарий от Тодоровского, я прочла и решила отказаться.

- Это от главной роли в фильме "По главной улице с оркестром"?

- Да. Там была достаточно резкая, характерная роль, и мне она почему-то не понравилась. Мы случайно разговорились с Олегом Павловичем, я поделилась своими сомнениями. Он сказал: мол, ну что ты, это такой талантливый человек, надо соглашаться.

- А что вам конкретно не нравилось в роли?

- Видимо, на тот момент я до нее еще не доросла. Была достаточно инфантильна, жила только своей любовью. Я, конечно же, очень любила все фильмы Петра Ефимовича, но этот сценарий мне не понравился, так как там нет какой-то пронзительной истории любви. А мне хотелось играть только про любовь.

- В общем, сначала от роли вы отказались. А потом?

- А потом позвонила ассистентка, и я ей сказала, что на пробы приду. Петр Ефимович - уникальный человек, я им просто покорена. Конечно, работа с ним была праздником. Другое дело, что я недостаточно удовлетворена собой…

- Вы себе в этом фильме не нравитесь?

- Не то чтобы не нравлюсь… Просто искренне считаю, что могла бы сыграть лучше. Сейчас, например, показала бы какие-то повороты в характере… Не говорю, что совсем этого не сделала, но все могло быть интереснее, если бы я голову подключила, а не жила только эмоциями.

- Не знаю, мне кажется, что вы там просто отлично сыграли.

- Мне многие так говорят, да я и не спорю. Мне фильм сам по себе очень нравится. Просто я считаю, что могла бы в большей степени соответствовать своим замечательным партнерам. К тому же для этой роли мне надо было бы похудеть килограммов на семь. (Смеется.) Я и так была не худенькая, а экран еще увеличивает…

- Вы строги к себе, Марина. Вы там ужас какая хорошенькая!

- Понимаете, я там пухлая и благополучная. А девушка, которую я играла, не должна была быть такой. Во всяком случае, не столь пухляво-здоровой. (Смеется.) Все равно считаю, что я виновата перед Петром Ефимовичем. Думаю, что мне не хватило профессионализма… Хотя я всегда к себе придираюсь.

- Вы часто рассказываете, что на вашей первой картине "Валентин и Валентина" вас переполняли эмоции оттого, что вокруг такие замечательные партнеры…

- Партнеры действительно были замечательные. Татьяна Доронина, Лариса Удовиченко… К Ларисе я до сих пор испытываю самые нежные чувства. Помню один случай: мы приехали на съемки в Симферополь, и вдруг оказалось, что нас с Ларисой селят в один номер, люкс. А она на тот момент была уже очень известной, заслуженной артисткой. И Лариса спрашивает: "А почему мы в одном номере?" Ей говорят: "Хорошо, мы вам дадим другой номер, но только не люкс". И она мне сказала: "Марина, оставайся в люксе, потому что ты играешь главную роль". И пошла в другой номер, хотя мне лично было все равно, где жить. Но Ларисин поступок о многом говорит. Она, безусловно, одна из самых женственных актрис. А вообще после этого фильма ко мне пришло наибольшее количество писем.

- Что писали?

- Много всего. Большинство людей в любви признавались, а некоторые писали действительно хорошие, серьезные слова. У нас сейчас есть приятель, крупный бизнесмен, так он мне рассказывал, что, когда служил во флоте, фильм "Валентин и Валентина" молодые ребята брали с собой выходя в море.

- Почти как космонавты - "Белое солнце пустыни"...

- (Смеется.) Наверное. Еще из зоны, естественно, писали. Фотографии свои слали. Но у меня осталось всего несколько человек, которые на протяжении всей жизни поддерживают со мной отношения. Есть давняя поклонница из Екатеринбурга. Я с ней даже встречаюсь, когда приезжаю на гастроли. Она на момент выхода этого фильма была совсем еще девочка, а сейчас у нее уже есть ребенок, она взрослая женщина. До сих пор меня любит, вне зависимости от того, как часто видит меня на экране. Вырезает мои фотографии, собирает их. Таких поклонников, настоящих, конечно, мало.

- Вам такое проявление чувств нравится?

- Знаете, я нежность к этому человеку испытываю. Она мне очень симпатична. Видимо, что-то было в моей героине, и это позволило ей получить какой-то импульс, что ли. Я, например, раз пять или шесть смотрела фильм "Москва слезам не верит". И очень благодарна, что эта картина была в моей жизни в достаточно трудный для меня период. Благодаря Вере Алентовой, ее героине я верила, что все будет хорошо. Можно говорить, что это не фильм, а сказка, так не бывает, но я считаю, что такие картины нужны. Они дают надежду.

- Вы же в Москве родились? Значит, вас не история покорения Москвы заинтересовала?

- Нет, меня интересовала линия любви. И тот момент, что, пройдя через трудности, человек обретает то, к чему он стремился. Только одному надо ждать столько-то, другому - столько-то. У кого-то случается, у кого-то не случается. Но нельзя терять надежды.

- Не так давно по ТВ прошел сериал "Есенин", где вы сыграли жену поэта, Зинаиду Райх. Вас как пригласили в этот фильм?

- Это была идея Сергея Безрукова. Он давно жил ролью Есенина, играл в театре, и, когда возник этот проект, Сергей, видимо, был заинтересован в том, чтобы рядом были люди, которых он знает, в которых он уверен. И он мне сказал: "Марин, там есть несколько сцен, они небольшие, но очень важные". Я ответила: "Пусть мне люди позвонят, мы все обговорим". Естественно, утверждал на роль не Сережа, а Первый канал. Но я знаю, что Сережа боролся за некоторых артистов. Например, хотели одного актера взять, а Сергей говорил, что эту роль лучше сыграет тот-то. "Я докажу, что он лучше. Я даже сделаю пробы, но докажу, что должен играть он".

- Ну и как, доказал?

- Да. Во всяком случае, когда я пришла на съемочную площадку, мне сказали, что этот артист снимается. Такое отношение Сергея к работе, переживание за общее дело во многом создавали определенную атмосферу. А мне знаете, что было интересно? Я снималась с внуком Мейерхольда (второй муж Зинаиды Райх, театральный режиссер, сделавший из нее свою музу, приму своего театра. - Авт.), и он мне много чего хорошего о Райх рассказал. Что не очень привычно, потому что о ней всегда говорили только негативное: прима, с плохим характером и так далее. А так как я нахожусь в схожем положении - мой муж, как известно, руководитель театра, в котором я играю много спектаклей, то меня история Райх очень заинтересовала. Я много чего прочитала про эту актрису. Да и внук Мейерхольда мне много рассказал про нее. Например, что на самом деле она была замечательной женщиной.

- Но ее в основном ругают не за характер, а за то, что она актриса была не очень талантливая.

- Думаю, что она была нужной Мейерхольду "краской". Мало того, она ведь не хотела быть актрисой, а изначально училась режиссуре. Это ее уже сам Мейерхольд привлек играть главные роли. Да, говорили, что она плохая актриса, но когда у них были гастроли в Германии, немецкая пресса, менее предвзятая, писала, что даже те, кто не принял Мейерхольда, безоговорочно приняли Райх. И Анну Андреевну в "Ревизоре", и "Даму с камелиями" она играла замечательно. Наверное, у нее были какие-то неудачи, но ее еще не любили просто за то, что она была рядом с Мейерхольдом. Да, она была очень импульсивной, могла швырнуть пепельницу в порыве гнева, но это можно объяснить тем, что она стала очень неуравновешенной после того, как переболела тифом. И из-за этого, по большей части, Мейерхольд, очень любя ее, повел в актерство. Чтобы дать выход ее эмоциям…

- Марина, если проследить истории ваших героинь в трех фильмах: "По главной улице с оркестром", "Личное дело судьи Ивановой" и "Исповедь содержанки", то можно подумать, что режиссеры вам предлагали роли, отталкиваясь от вашей жизненной ситуации…

- Нет. (Улыбается.) Не думаю. Я все-таки сыграла в фильме "Валентин и Валентина" героиню в достаточно драматической ситуации, поэтому мне и предлагали такие роли.

- Вы с самого начала карьеры стали играть хорошие роли у хороших режиссеров. Бытовало мнение, что в получении этих ролей вам способствовал Олег Павлович…

- Не-е-е-ет. О наших отношениях никто, кроме моих сокурсников, не знал.  Георгий Григорьевич Натансон нам рассказывал, как на съемочную площадку фильма "Валентин и Валентина" приезжал Олег Павлович, привозил вам пирожки. Подкармливал, так сказать.

- (Смеется.) Да, но это было уже после того, как Георгий Григорьевич меня утвердил на главную роль, и до этого Олег Павлович ему никаких булочек и пирожков не давал. Понимаете, меня ведь не сами режиссеры утверждали на роли - еще и худсовет. Были и фотопробы, и кинопробы, причем неоднократно. Знаю, что на роль в фильме "Валентин и Валентина" у меня была конкурентка, и мы все время шли с ней в паре. Но потом выбор остановили на мне. А что касается остальных ролей… После моего первого фильма я стала достаточно известной, и предложения шли сами собой. Кстати, по этому поводу расскажу забавный случай. Недавно одна известная газета перепечатала какое-то мое старое интервью. И я помню, как оно у них раньше начиналось: "Марина Зудина  стала известной после выхода на экраны фильма "Валентин и Валентина"… А сейчас они написали: "Марина Зудина стала известна после того, как вышла замуж за Олега Табакова"… (Смеется.) Вот и думаю: они мне приятное хотели сделать или обидеть? На самом деле меня хорошо знали и до того, как я стала женой Олега Павловича. Хотя пусть кто как хочет, так и думает. Мне важнее, что я получаю предложения от каких-то режиссеров, которые хотят со мной работать потому, что я им нравлюсь как актриса, а не как жена Табакова.

- Но ведь вам, наверное, все равно приходится постоянно всем, хоть и подспудно, доказывать: "Я достойна!"

- Безусловно, это существует, не хочу кривить душой. Существует определенная завышенная планка относительно меня. Если какую-то роль играет некая актриса, все говорят: "Замечательно!", но если я так же буду играть, все скажут: "Нормально". Но это больше относится к театру, а не к кино.

- Актриса Елена Яковлева рассказывала, что часто зрительницы ревновали к ней партнеров. И даже кричали ей: "Убирайся вон со сцены!" В ваш адрес не было подобных эмоциональных зрительских выпадов?

-  (Смеется.) Нет, такого у меня не было. Но, знаете, когда я играю любовные сцены с Сережей Безруковым, иногда думаю: "Насколько же эти девчонки, которые толпами приходят на него посмотреть, меня в этот момент ненавидят?"     Думаю, что меня спасает только то, что они знают: у меня муж - Табаков. (Смеется.) Но спазмы сердечные, честно сказать, у меня были.

- Мне в фильме "По главной улице с оркестром" очень нравится сцена "мечты", так сказать. В которой Олег Борисов, по фильму ваш папа, мечтает, что ваша героиня и герой Олега Меньшикова могли бы составить прекрасную пару.  Как этот эпизод снимался?

- Ой, да, замечательный эпизод. Мы снимали его в Киеве, ночью. Помню, что было очень скользко. Мостовую постоянно поливали, для того чтобы она блестела, и я бежала по склону, по булыжной мостовой, с одной мыслью: "Только бы не упасть!"

- Вы же еще там умудряетесь пританцовывать.

- Вот именно. Включали музыку, и я должна была что-то там изображать на бегу. Для меня это было ужасно сложно. Но съемки были сказочные. Я просто влюбилась в Киев. Но так как мы задержались со съемками, нам пришлось доснимать фильм в Одессе. Помню, что у нас там была замечательная сцена - она в самом конце фильма, когда мы с Олегом Меньшиковым и толпой людей идем за Олегом Борисовым. А было очень холодно. Мы все согревались, выпивая понемногу между съемками. В конце концов напринимались до того, что, когда выходили в кадр, думали только о том, что идти надо прямо, ровно, никуда не сворачивая и не шатаясь. (Смеется.) Вообще у меня все воспоминания о съемках связаны с холодом. С тем же Олегом Меньшиковым мы работали в картине "Жизнь по лимиту", где у нас была постельная сцена. Ее съемки все откладывали на потом, всегда как-то неловко эти сцены играть. В конечном итоге мы снимали эту сцену в доме на Петровке, который не отапливался. В общем, нам пришлось опять выпить: и потому что было холодно, и потому что сцена давалась сложно. (Смеется.)

- Так и спиться недолго.

- Нет-нет. Это всего лишь глоток, два. И вперед.

- Скажите, Марина, критика вас сильно задевает?

- Вы знаете, я примерно всегда знаю, кто что напишет. Почти ни разу я не встречала публикации, которая была бы неожиданна для меня. Потому что пишут одни и те же и примерно одно и то же. Такого, чтобы определенный критик, который всегда пишет про спектакли в которых я участвую достаточно нейтрально, вдруг написал хвалебную статью, не было никогда.

- Как вы думаете, критики питают к вам неприязнь по женской части или по профессиональной?

- Да по профессиональной нам нечего делить, а так… Просто они, наверное, думают, что у меня все хорошо в жизни, и это их раздражает. Ну, если они так считают, пусть. Я же не буду им про свои проблемы рассказывать. Я не отношусь к категории людей, которые сочиняют и придумывают трагические истории из своей жизни для того, чтобы быть кому-то интересными. Не бывает людей, у которых нет проблем. Я, например, всегда считала Олега Борисова очень благополучным человеком. Он, помимо того что снимался в зрительском кино, еще работал в серьезном, интеллектуальном. В общем, очень успешный артист. И как раз когда снимали фильм "По главной улице…" в Одессе, нас, Олега Борисова, Олега Меньшикова и меня, Людмила Максакова повела в гости к своим приятелям. Сложилась очень хорошая обстановка, и Олег Борисов стал рассказывать про себя и открылся для меня с совсем другой стороны. Он делился, как его предавали друзья, как его не брали на роли, о которых он мечтал, и т. д. В общем, в его жизни было много предательства и разочарований. Помню, что потом мы с Олегом Меньшиковым пошли к нему в номер и продолжили беседу. Мы тогда были двадцатилетними, начинающими артистами, а он нам открылся, излил душу. Я тогда и подумала, что в жизни не все так просто. И сколько же боли испытал этот человек, внешне очень закрытый, сдержанный и абсолютно, по моему мнению, успешный...

- Вы часто говорите, что очень эмоциональный человек. Сказать в порыве что-то очень неприятное можете?

- Редко. Я не могу просто так обидеть человека. Помню пару случаев… Был спектакль "Матросская тишина". Декорации делал Саша Баровский. Когда я первый раз вышла в эти декорации, то поняла, что мне ужасно в них неудобно. И об этом громко сказала. А Сашка в это время находился в зале. Он встал и молча вышел. Мне стало очень стыдно, я потом перед ним извинилась. Был еще эпизод с гримершей, когда у меня чуть не свалился шиньон. Я ей в минутном перерыве  сказала, что у меня сейчас упадет накладка. Она посмотрела: "Все нормально". Сунула огромное количество шпилек, а ничего не держит. Я продолжаю играть сцену, в которой Женя Миронов обнимает меня за голову, и понимаю, что накладка сейчас останется у него в руках. Кое-как доиграв, я вышла со сцены и швырнула шиньон на столик гримеру. И вдобавок чего-то резкого наговорила. Потом я, конечно, позвонила ей - мы с ней много лет работали - и сказала: "Извини, я была несколько резка". Но, по сути, она была действительно не права, потому что я предупредила ее о том, что накладка очень плохо держится. 

- К возрасту вы как относитесь? Не впадаете в уныние в каждый свой день рождения, как некоторые женщины?

- Вы знаете, нет. Я в молодости возраста больше боялась. Мне, как и многим молодым, казалось, что после 25 лет жизнь просто заканчивается. Я вообще в молодости острее на все реагировала. Например, мужа в молодости ревновала гораздо больше. А знаете почему? Когда мне было двадцать лет и в театр или на очередной курс приходили молодые студентки, у меня сердце просто прыгало туда-сюда. Я ходила на все показы и думала: "А вдруг ему кто-то понравится?" А сейчас уже не волнуюсь. Клянусь, чем старше становлюсь, тем лояльнее, теплее к этим девочкам отношусь… Правда, к нормальным девочкам, потому что у некоторых бывает неадекватное восприятие себя. В молодости больше конкуренции. А к определенному возрасту ты уже что-то из себя представляешь, у тебя уже есть свое место, своя ступень. Быть красивой в юности легко, а вот быть красивой и интересной в возрасте намного сложнее. Завидовать молодости и красоте глупо. У женщины помимо возраста должно быть много других достоинств. Правда. И умные мужчины (по крайней мере, мне всегда нравились умные мужчины) всегда все прекрасно видят. Видят, кто чего стоит. Поэтому можно быть с данными Мерилин Монро и при этом абсолютно неинтересной. И потом, я, как актриса, считаю, что интересна индивидуальность, а не просто красота.

- Марина, последний вопрос. Есть такое выражение: "Судьба - это характер". Согласны?

- Да. Во многом. Судьба есть. Но не бывает, что человеку все дается просто так. Иногда, мне кажется, Господь Бог дает человеку испытания. И дальше все будет зависеть от того, достойно ли человек выйдет из всего. Или, например, дается человеку шанс. И опять-таки, зависит от человека - воспользуется он им или нет. Помимо того человек часто стоит перед проблемой выбора. И в зависимости от того, что он выберет, по какому пути пойдет, будет развиваться его судьба дальше. А выбор - это характер.